Продолжаем развенчание мифов России и русских:
Миф: Сталин готовился к оборонительной войне СССР против Германии.
Правда: Сталин еще до подписания пакта Молотова-Риббентропа в 1939 году стал готовить Красную Армию к захвату Европы. Сталин готовился не к оборонительной, а к наступательной агрессивной войне.
14 февраля 1938 года Сталин написал в газете «Правда»: «Окончательная победа социализма в смысле полной гарантии от реставрации буржуазных отношений возможна только в международном масштабе».
В Директиве Главного управления политической пропаганды Красной Армии от 15 мая 1941 года было написано: «Ленинизм учит, что страна социализма, используя благоприятно сложившуюся международную обстановку, должна и обязана будет взять на себя инициативу наступательных военных действий против капиталистического окружения с целью расширения фронта социализма».
14 декабря 1939 года, СССР был исключен из Лиги наций за нападение на Финляндию. Из 40 государств-членов Лиги Наций за проект резолюции Ассамблеи проголосовали 28 государств, 9 воздержались, 3 отсутствовали, в том числе СССР. Совет Лиги Наций ознакомился с принятой Ассамблеей резолюцией и вынес постановление об исключении Советского Союза из этой международной организации.
14 октября 1933 года в выступлении по радио Гитлер заявил о выходе Германии из Лиги наций и об её уходе с конференции по разоружению.
Оперативные планы Сталина по подготовке нападения на Германию до сих пор не рассекречены, но частично изложены в докладной записке Сталину от наркома обороны и начальника Генштаба Красной Армии «Об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на Западе и на Востоке», составленной не позднее 16 августа 1940 года. Эти планы советского Генштаба были рассекречены и опубликованы только в первой половине 1990-х годов.
В середине мая 1941 года появился очередной вариант «Соображений по плану стратегического развертывания» — пятый по счету (с августа 1940 г.) вариант плана войны против Германии. На приложенной к текстовому документу карте рукой первого заместителя начальника Оперативного управления Генштаба — Василевского отчетливо проставлена дата «15.5.41»
Планы Гитлера по нападению на СССР были изложены в плане «Барбаросса», подписанном 18 декабря 1940 года. Этот план Гитлер начал разрабатывать вскоре после капитуляции Франции 1 июля 1940 года.
22 июня 1941 года у сотен тысяч офицеров и командиров Красной армии не было карт для обороны территории СССР. Были напечатаны 550 миллионов экземпляров карт территории не СССР, а Германии, Польши, Румынии… В декабре 1939 года начальник Генерального штаба Шапошников Борис Михайлович на рабочей карте Кудрявцева Марка Карповича, который многие годы возглавлял топографическую службу, синим карандашом отметил линии, на которых должен был создаваться запас топографических карт. И линии эти были таковы:
- — В глубину наших войск это были Мурманск, Петрозаводск, Ленинград, Минск, Киев, Молдавия.
- — А на запад это были Берлин, Прага, Будапешт, Бухарест.
СССР готовился к победоносному наступлению вплоть до Берлина… Восточнее Минска и Киева карт в сражавшихся частях армии не было. Минск был взят немцами на 7-й день войны. Далее Красная армия отступала «вслепую». В достаточном количестве карты появились только под Москвой.
Историк М. Мельтюхов указал на то, что план войны с Германией был утвержден 14 октября 1940 г. и его дальнейшее уточнение в документах от 11 марта и 15 мая 1941 г. ничего, по сути, не меняло.
«Самое важное, — подчеркнул он, — и в Германии, и в СССР эти планы не остались на бумаге, а стали осуществляться. Сопоставительный анализ подготовки сторон к войне — еще одно из направлений дальнейших исследований кануна войны. Но даже на основе известных сегодня материалов можно утверждать, что этот процесс шел параллельно и с начала 1941 г. вступил в заключительную стадию и в Германии, и в СССР, что, кстати, еще раз подтверждает неизбежность начала войны именно в 1941 г., кто бы ни был её инициатором».
Миф: Наполеон сжег Москву.
Правда: Москву сжег московский градоначальник Ростопчин. Был ли смысл защищать Москву с военной точки зрения и чем бы это закончилось? Для нанесения как можно большего урона противнику смысл защищать Москву, конечно, был. Кремль можно было использовать как цитадель, в каменных усадьбах, монастырях и церквях сделать опорные пункты.
Но Кутузов отлично знал, что от 2-й армии почти никого не осталось, а 1-я армия изнурена. Только перед самой Москвой посчитали, сколько солдат осталось в строю. Получилось около 60 тысяч. Запереться с ними в Москве – и что?
Другой армии у России не было. Были еще Чичагов и Тормасов – но далеко. Наполеон вполне мог оставить у города относительно небольшой корпус и с остальными войсками двинуться куда угодно, хоть на Петербург – а на пути у него не было бы почти никого.
То есть еще неизвестно, чем бы эта оборона могла кончиться.
Еще на подходе к Москве в русской армии было настроение – Москву сжечь. Генерал Михайла Воронцов в воспоминаниях по поводу того, кто сжег Москву, писал: «Я ничего не буду говорить о том, как это могло случиться, скажу только, что, когда под Смоленском мы соединились с Первой армией, мы слушали о твердой решимости сжечь Москву, нежели оставить ее, изобилующую всевозможными запасами, неприятелю, и все внимали этому с восторженностью и ликованием».
Ростопчин в августе писал Багратиону: «Когда бы случилось, чтобы вы отступили к Вязьме, тогда я примусь за отправление всех государственных вещей и дам на волю каждого убираться, а народ здешний, по верности государю и любви к отечеству, решительно умрет у стен московских, а если Бог ему не поможет в его благом предприятии, то, следуя русскому правилу: не доставайся злодею – обрати город в пепел».
Денис Давыдов вспоминал: «Граф Ростопчин на Поклонной горе, увидав возвращающегося с рекогносцировки Ермолова, сказал ему: «Алексей Петрович, зачем усиливаетесь вы убеждать князя защищать Москву, из которой уже все вывезено; лишь только вы ее оставите, она, по моему распоряжению, запылает позади вас».
То есть сама по себе идея – гори все синим пламенем! – была в головах у многих, если не у всех. Надо учитывать, что война имеет свою психологию.
То, что человеку в мирной жизни кажется невероятным, для человека, находящегося какое-то время в условиях войны, – дело плевое. Отступая, армия жгла деревни. Уходя из Смоленска, сожгли то, что в нем еще не сгорело. И пожарные трубы были увезены из Москвы по приказу Ростопчина. Так что все было задумано и сделано им самим.
Он, правда, очень скоро струхнул от величия своего подвига и, чтобы хоть как-то пострадать от пожара самому, сжег свое поместье Вороново, хотя мог бы этого уже и не делать.
Москве перед нашествием жили около 300 тысяч человек. К моменту прихода французов в городе оставались около 30 тысяч человек. Уезжать люди начали еще с июля. Уезжали в окрестные губернии – Ярославль, Тамбов и прочие.
Что-то удалось вывезти, что-то нет. Богачи оставляли в своих домах прислугу с записками к французам с просьбой соблюдать какой-никакой порядок.
Если бы пребывание французов на Москве шло по европейским правилам, то хозяева по возвращении могли бы ограничиться только генеральной уборкой в доме. Но, так как правила были русские, многим пришлось строиться заново.
Город был разграблен, это исторический факт. А что еще можно ожидать? Очень многие в армию Наполеона именно за этим, за военной добычей, и шли. В церквях срывали золотые оклады с икон, кресты, золото и серебро переплавляли.
Грабили и русские – крестьяне подмосковных сел возами вывозили оставленные в казначействе медные монеты, которые у французов не пользовались спросом. Огромное количество ценностей сменило хозяев, и не все ценности попали к французам.
После ухода французов вопрос «перемещенных ценностей» стоял очень остро.
И, чтобы те москвичи, которых ограбили, не перерезали тех, кто грабил, и наоборот, Ростопчин постановил торговать «перемещенными ценностями» на рынке возле Сухаревой башни, а если кто узнал свою вещь, то требовать возврата не имеет права.
И, как только о последнем положении узнали в Москве, рынок тут же забился торговцами и разным барахлом.
Французы были измотаны походом и Бородинской битвой не меньше русских. Французы по Испании знали, что такое резня на улицах города – там приходилось убивать и женщин, и детей, но и женщины и дети при каждой возможности убивали французов.
Милорадович пообещал, что если французы вступят в Москву раньше времени, то их будут резать на улицах, как в Испании. Это подействовало.
На самом деле отсрочка нужна была из-за того, что русская армия перепилась. Солдаты валялись пьяными по улицам, их собирали и приводили в чувство.
Но все равно протрезвили не всех – в воспоминаниях врача баварской кавалерии Генриха Росса рассказывается, как кавалеристы воровали у валявшихся вдоль улиц русских солдат фляжки с водкой. Впервые о том, какова была русская армия после Бородина писали в дореволюционных журналах «Русский архив» и «Русская старина».
Там публиковались воспоминания без всяких комментариев – как есть.
Вот там и было написано, что русская армия в Москве перепилась. Гражданское население было в истерике. Купцы выставляли на улицы бочки и ящики с вином. Ростопчин еще накануне велел уничтожить запасы алкоголя на Винном дворе и в питейных конторах, но пожарные, посланные для выполнения этого ответственного поручения, перепились сами.
Артиллерист Суханин в «Журнале участника войны 1812 года» писал: «Войска, будучи расстроены и проходя через богатый город, не избежали искушения, тем более что виноторговцы отдавали целые ящики, наваливали их на обозы, лишь бы добро не досталось неприятелю». Ростопчин писал: «Армия измучена, без духа, вся в грабеже».
Буквально на второй же день, 15 сентября, начались пожары, которые продолжались до 20 сентября. Сгорело 6,5 тысячи домов из 9 тысяч, 7 тысяч лавок из 8,5 тысячи, 122 церкви из 329, а оставшиеся храмы были разграблены и изуродованы.
Сержант Бургонь пишет: «Пламя справа и слева образовало сплошной свод».
Секретарь Наполеона Меневаль пишет: «Город превратился в одну громадную печь, из которой к небесам вырывалась масса огня».
Стендаль: «Пожар был далеко от нас и окутывал весь воздух на далекое расстояние и большую высоту дымом какого-то медного цвета…».
На второй или третий день пожара на Москву налетел как по заказу ураган и разметал пламя по всему городу. Горело, как в топке.
Николай Муравьев пишет, что на расстоянии нескольких верст от Москвы при свете пожара можно было ночью читать газету.
Правда, при этом сгорели много тысяч раненых русских солдат, не успевших эвакуироваться. Ведь оставлять при отступлении раненых неприятелю – это было вполне в обычае того времени. Кутузов в 1805 году оставлял своих раненых французам с врачами и с запиской, в которой просил позаботиться о них. И ничего – позаботились.
Раненые и врачи не считались пленными. Это были опять же идеи Руссо, который писал, что, как только враг бросил оружие, он перестает быть врагом и становится просто человеком, чью жизнь никому не позволено отнимать.
Французы на Москве по мере сил заботились о русских раненых – офицеров, находившихся в Воспитательном доме, лечил сам лейб-медик Наполеона Ларрей. Но при всем желании – да еще было ли оно? – французы не могли спасти всех русских раненых.
Одни пишут, что раненых было пять тысяч, другие – десять, кто-то пишет, что раненых было около пятидесяти тысяч. Но если считать, что при Бородине были убиты хотя бы 10 тысяч русских, то раненых должно быть около 30 тысяч. Даже если две трети из них ранены легко и могут идти сами, то остается еще 10 тысяч «лежачих». Возможно, все они были оставлены на Москве.
Наполеон оправдывался, что не он сжег Москву, устраивал показательные расстрелы, чтобы хорошо выглядеть перед другом Александром, и зачем же он Кремль-то взрывал? Показательные расстрелы устраивались, скорее, все же для москвичей и других потенциальных поджигателей.
А что касается приказа взорвать Кремль, вероятно, это просто у Наполеона была истерика. Наполеон – человек. Он был вне себя. Он прошел половину России и не получил ничего. Он думал, что это он вертит Александром, а оказалось – не так.
Он выиграл битву при Бородине, или, по крайней мере, у него были все основания так говорить. Он вошел в Москву. Он сжег Москву.
Но без мирного договора, без разных формальностей, присущих тому времени, со стороны все это выглядело как татарский набег, и Наполеон это понимал. Наполеон терял лицо, а он не мог позволить себе терять лицо. Наполеон привык считать себя баловнем судьбы.
Он верил в то, что все, что он начинает – это хорошо. Его изречение: «Надо ввязаться в бой, а там посмотрим» – выражает именно его уверенность в том, что все, в конце концов, повернется хорошо. В Русском же походе все было только плохо.
Наполеон очень сомневался в смысле этого похода. Он почти три недели провел в Вильно, потом две недели в Витебске. Ему явно хотелось остановиться и, может, даже вернуться, но что-то гнало его вперед. Тут была и психология.
Война тогда шла по схеме: противники маневрируют, разменивают фигуры, потом сшибаются в решающей битве и – подписывают мир. На России же схема нарушилась. И Наполеон не знал, чего ему теперь ждать. Или, наоборот, знал.
Последствия пожара Москвы ликвидировались 20 лет. Улицы были сделаны прямыми, было проложено бульварное кольцо. Центр застроили каменными зданиями. Можно сказать вслед за грибоедовским Скалозубом, что «пожар способствовал ей много к украшенью». Москва после войны стала той самой «второй столицей», которой она до войны на самом деле не была. Так что, безусловно, – не было бы счастья, да несчастье помогло…
Миф: Русский народ в своей массе не бандит и не агрессор, как западные варварские англо-саксонские и франкские народы. «Святая Русь никогда не развязывала войн!».
Правда: Только в ХХ веке Россия (СССР) явилась зачинщиком и инициатором множества агрессивных войн: японской в 1905, польской в 1939, финской в 1939, афганской в 1980, грузинской в 2008 и т.д. Россия неоднократно подавляла народные восстания в Венгрии в 1848 и 1956, в Польше в 1830-31, 1863-64 и в 1974 гг., в Чехословакии в 1968 и т.д.
Парламент Кабардино-Балкарской Автономной Республики принял специальное постановление, которым признается факт геноцида черкесского народа русскими захватчиками в период Русско-Кавказской войны.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ от 7 февраля 1992 г. N 977-XII-В ОБ ОСУЖДЕНИИ ГЕНОЦИДА АДЫГОВ (ЧЕРКЕСОВ) В ГОДЫ РУССКО-КАВКАЗСКОЙ ВОЙНЫ
Столетняя колониальная Русско-Кавказская война (1763-1864 гг.), принесшая адыгам (черкесам) неисчислимые бедствия и страдания, не имеет аналогов в истории нового времени. Большая часть адыгского этноса, в том числе свыше 90 процентов населения Кабарды, была физически уничтожена, более 500 тысяч адыгов насильственно изгнано царским самодержавием в Османскую империю. Давая историческую и политико-правовую оценку Русско-Кавказской войне, Верховный Совет Кабардино-Балкарской Советской Социалистической Республики постановляет: Считать массовое истребление адыгов (черкесов) в годы Русско-Кавказской войны и их насильственное выселение с исторической родины в Османскую империю актом геноцида, тягчайшим преступлением против человечества.
Геноцид подтверждается также по данным Адольфа Берже (1828-1886 гг.), который являлся официальным источником российской империи. Берже утверждал, что из более чем миллиона черкесов в войне погибло свыше 400 тыс. человек, выселено 497 тыс. человек, на исторической родине осталось около 80 тыс. человек; то есть, по официальным данным самой империи, число жертв мирного населения составило более чем 40 процентов.
Геноцид черкесов в Российской империи продолжался до начала XX века и прекратился только в 1907 году.
Завоевание Кавказа русскими сопровождалось кардинальным изменением демографической ситуации в регионе, и исчезновением с этнической карты целых племен и народов. Общая численность представителей только северокавказских народов, переселившихся в Османскую империю в ходе «умиротворения» Кавказа Российской империей, составляет от 1,8 млн. до 3,1 млн. человек.
Миф: Россия — страна с высокой духовностью.
Правда: Надо просто понять для начала – «что такое духовность». По русским понятиям, — это стремление жить не материальными, а духовными интересами: думать о вечности, о смысле жизни, читать книги и т.п. Каноническое же понятие «духовности» связано не с величиной золотых крестов на храмах, не с «загадочной и непостижимой» душой населения, не с абстрактными духовными интересами или чем-то совсем неуловимым.
Настоящая духовность связана с заботой о детях, стариках, членах общества с ограниченными возможностями. С низким количеством убийств и самоубийств на 1000 населения. С поддержанием вокруг себя чистой природы. С отсутствием агрессии на каждом шагу и по каждому поводу. С большим количеством «волонтерских» организаций – где люди в свободное от работы время, по личной инициативе выражают свою эту самую «духовность» — не по разнарядке от «Единой России» — а просто так – от души. По всем этим важным элементам Россия очень сильно отстает от Запада.
Так что если у России и есть какая-то «духовность» – то явно – это не то, чем является общепризнанная, «каноническая» духовность.
Психологи нарисовали портрет современного россиянина. Россияне стали конфликтнее, злее, наглее и во многом потеряли способность к самоконтролю. Такой вывод сделали и эксперты Института психологии РАН. Они провели исследование, направленное на оценку изменения типового психологического облика наших сограждан с 1981 по 2011 годы. Оказалось, что сегодня наш психологический облик страшно далек от желаемого.
Самым убедительным показателем является статистика убийств. По этому параметру мы почти в четыре раза превосходим США и примерно в десять раз большинство стран Западной Европы. Если говорить о тяжких преступлениях, проявляется характерная для России тенденция: около 80 процентов убийств у нас совершаются в состоянии спонтанной агрессивности.
Это так называемые бытовые убийства, за которыми не стоят корысть, злой умысел и т.д. Супруги в пьяном угаре ссорятся и убивают друг друга, то же делают соседи и собутыльники. Вообще статистика свидетельствует о том, что в России в каждой четвертой семье совершается бытовое насилие. Одна из причин — очень низкая бытовая культура. Насилие совершается преимущественно в малообеспеченных семьях с низким уровнем образования, культуры и беспробудным пьянством обоих супругов.
Принято выделять разные формы агрессии — физическую, вербальную и т. д. Например, повсеместный мат — это тоже проявление агрессии, но вербальной. Российская власть и СМИ тоже вносят свой вклад.
Так, политические телепередачи формируют довольно агрессивное отношение к некоторым странам, создают образ окружающего нашу страну мира как враждебного и опасного, а характерный для советской идеологии образ врага не списан в тираж. Недовольство властью тоже порождает агрессию.
Причем поскольку рядовым гражданам власть «не достать», раздражение ею они нередко переключают друг на друга и на различные социальные группы.
Миф: Запад «спит и видит, как Россию погубить».
Правда: Все на самом деле гораздо хуже и обиднее. Россия на Западе мало кого интересует, в отличие от самой России, где принято кивать на «коварные замыслы мировой закулисы».
На Западе просто некому «вынашивать коварные планы», устраивая «пятиминутки ненависти», радоваться любой неудачи на России и потирать руки в ожидании неизбежного краха. Западное общество больше волнуют проблемы, связанные непосредственно с их комфортным проживанием или же с разными видами гуманитарной помощи «обездоленным слоям населения» — не важно, в какой стране.
Забавно, что именно на России Запад почти никому не помогает – так как, во-первых, власти не дают, во-вторых общий «градус» ненависти россиян к «руке заграницы» очень высок. Кремль через силовые структуры абсолютно осознанно препятствует деятельности зарубежных благотворительных организаций – чтобы не составлять конкуренции РПЦ.
Так, например, «Армию Спасения» на Россию так и не пустили. А сейчас по линии МВД «дожимают» корейцев – протестантов (граждан России, кстати, но «духовно окормляемых» из-за ненавистного бугра).
По материалам Витьки-Vitki
