В Москве понимают, что грузинская команда в Украине – не гастарбайтеры, они действительно приехали менять страну.
Семь лет назад Владимир Путин в редком для президента самой большой страны в мире стиле пообещал повесить президента Грузии Михаила Саакашвили за причинное место.
Можно догадаться, что Путин таким образом выразил собственное понимание отношений между двумя странами, в том числе и между двумя президентами.
Биографы Путина вряд ли объяснят, откуда в этом довольно сером человеке столько агрессии и необъяснимых желаний – «мочить в сортире», «обрезать», «пыль глотать» и, наконец, «подвесить за яйца».
В любом другом приличном обществе Путин должен получить по заслугам.
Давно не наблюдал такой истерики. Наверное, впервые за столько лет назначение экс-президента маленькой, в 144 раза меньше России страны на пост главы всего лишь пятой по численности населения области Украины вызвало припадки настроения, которые больше похожи на бешенство и бессилие.
Кажется, если бы Саакашвили мог показать непосредственно Путину язык, тот бы взорвался от злости.
За Путина старается его окружение.
Непонятно одно – если Саакашвили все годы его политической деятельности называли «разрушителем Грузии», то можно просто хорошо и уютно усесться и смотреть, как он будет разрушать Украину.
Наверное, в России все-таки понимают, что грузинская команда в Украине – не гастарбайтеры, они приехали действительно менять страну, которую в Кремле давно считали своей.
Нынешняя грузинская власть, само собой, поддакивает Кремлю, помогает российской пропаганде как можно больше оскорбить реформаторов, но получается это как всегда грубо и глупо.
Была бы воля Путина, он перекрыл бы все границы с Грузией, лишь бы люди не могли увидеть того, что сделано за годы реформ.
Ни части шикарного автобана Тбилиси-Батуми, ни игрушечного Сигнахи, ни сверкающего Батуми, ни вежливой и красивой полиции, ни домов юстиции.
Но люди едут и смотрят, в том числе россияне.
Всегда интересно наблюдать за россиянами, медленно взбирающимися вверх к горе Мтацминда, чтобы подняться на фуникулере и увидеть Тбилиси сверху.
Само собой, они переговариваются, делятся впечатлениями и очень часто чем-то недовольны. Не знаю, как объяснить, но среднестатистический россиянин, оказывающийся в чужой среде, всегда старается выразить негодование – тем, что улица крутая, тем, что надписей нет на русском, и даже тем, что вот, эти грузины все без нас построили и сделали.
Они видят, что сделали лучше, красивее и удобнее, но похвалить, как говорится, «корона упадет».
Ведь это станет признанием своей никчемности, и лучше просто сказать «без нас».
Причем многие грузины с этим согласятся: «Да, именно без вас все и получилось».
В Грузии давнее отношение к России — с начала 19 века.
Тогда восстания против оккупантов начались сразу же. Во времена второй, советской оккупации в 1921 году сопротивление не спадало, как и во время оккупации 1993 и 2008 годов.
В Тбилиси во время августовской войны семь лет назад многие ждали голоса поддержки от либералов и демократов России.
Те из грузин, кто воспринял августовские события 1991 года, как шанс россиян стать частью демократического сообщества, полагали, что сейчас, по крайней мере в Москве, люди выйдут на улицы и потребуют прекратить войну в Грузии.
Я помню, как мои друзья уверяли, что вот-вот кто-то — то ли Немцов, то ли Чубайс — скажут Путину, чтоб он прекратил войну.
Но все было наоборот. И Немцов, и Навальный, и Яшин, и многие другие, кто не мог молчать, поддержали Путина в войне на Кавказе.
И только одинокий голос Новодворской удержал грузин от ярости в отношении России.
Но голос Леры был похож на передачи ВВС в советское время – ее глушили стройные и бодрые голоса других российских либералов, призывавших наказать Грузию.
Борис Немцов за несколько месяцев до гибели стал относиться к Украине иначе – пытался поддерживать ее и критиковать Путина.
И опять сделал ссылку на русскоязычных, на менталитет, на политическую ситуацию, и ни слова о судьбе коренного населения – крымских татарах, ни намека на Конституцию Украины и международное право.
Поведение российского либерала больше напоминает поведение альтруиста-рэкетира: давай я захвачу, а потом твое, захваченное мною, поделим пополам.
И совсем не понятно, каким образом Украина и Россия смогут совместно управлять территорией при разном понимании геополитики, межнациональных проблем, уровне коррупции и права собственности.
У грузинских реформ есть смысловой бренд – страна без коррупции.
У России другой бренд – страна с коррупцией без всякой перспективы избавления от нее. Коррупция в сознании россиянина – основа всей жизни, взаимоотношений и благополучия.
Отсюда и полные холодильники в годы перестроечной разрухи, отсюда «тетя Нина из Тбилиси», родственника которой надо устроить в гостиницу в обмен на два билета на «Лебединое» в Большом театре.
Коррупция – основа Российского государства еще с той самой поры, когда приближенный к императору Петру І бывший продавец пирожков, холоп и царский денщик Алексашка Меншиков стал первым государственным коррупционером, вошедшим в историю империи.
Достаточно посмотреть несколько российских сериалов, чтобы убедиться, что коррупционер и бандит – главные герои российского кинематографа.
Россия постепенно сокращает круг своих сторонников и единомышленников.
Теперь в список друзей входят гости последнего военного парада, а Китай выступает скорее в качестве покупателя и покровителя, чем соратника и партнера.
Путин довел страну до одиночества без всяких перспектив на экономическое благополучие. Ненависть и агрессия, ложь и пропаганда, презрение к миру и манипулирование историей привели Россию к изоляции.
Какое-то время еще можно друг друга обманывать некой «особенностью» и «духовностью», но только пока не закончатся деньги, и не опустеют полки магазинов.
В архивах же останутся призывы российских либералов наказать Грузию или совместно управлять Крымом. Этими записями могут воспользоваться сатирики…
Олег Панфилов
