Петр Порошенко планирует внести в парламент законопроект об особом статусе Донбасса.
По сравнению с состоянием войны и потерей всего региона – это меньшее зло
Во-первых, я не верю, что Порошенко позволит сделать из Донбасса российский анклав: он ведь не враг сам себе.
Конечно, есть определенные договоренности с Путиным, но нынешний украинский президент – не тот политик, который будет играть против своих интересов.
Второе: даже если допустить, что в законопроекте об особом статусе Донбасса будут заложены чрезмерные вольности для региона – проголосует ли за него Верховная Рада?
И, наконец, третья проблема.
Предположим, парламент все-таки голосует за особый статус Донбасса в виде мягкой непрямой автономии (чтобы не изменять унитарный статус государства).
Устроит ли такой формат сепаратистов и Россию?
Ведь представления о том, каким должен быть особый статус Донбасса, в Киеве и Москве сильно отличаются.
Удастся найти компромисс – хорошо. Если не удастся – тогда на Востоке действительно образуется анклав, который не будет подчиняться Киеву.
Удастся найти компромисс – хорошо. Если не удастся – тогда на Востоке действительно образуется анклав, который не будет подчиняться Киеву.
Занятая сепаратистами территория превратится в образование, которое будет находиться на территории Украины, но де-факто станет эдаким квазигосударством-ублюдком.
Полноценную экономическую базу ему сформировать не удастся, да и само «государство» будет находиться в странной зоне не-мира и не-войны.
Полноценную экономическую базу ему сформировать не удастся, да и само «государство» будет находиться в странной зоне не-мира и не-войны.
Конечно, это риск замораживания конфликта на неопределенное время.
Риск того, что квазигосударства, которые сейчас называют себя ДНР и ЛНР, могут взять себе имя «Новороссия».
Риск того, что квазигосударства, которые сейчас называют себя ДНР и ЛНР, могут взять себе имя «Новороссия».
Подача такого законопроекта, по сути, была одним из условий компромисса и закреплена в Минском протоколе.
И удивительно, сепаратисты согласились хотя бы на это – думаю, исключительно под жестким давлением Москвы.
А скепсис я высказываю потому, что в самой идее «особого статуса» заложено серьезное противоречие интересов.
Между Украиной и РФ будет идти борьба – и пропагандистская, и политическая, и дипломатическая – по поводу того, каким именно будет особый статус Донбасса.
И в интересах Украины побороться за это.
И в интересах Украины побороться за это.
Сразу сказать «нас это не устраивает» - означает остаться на линии фронта, и хорошо еще, если это приведет только к заморозке конфликта.
Ведь открытая война с Россией грозит гораздо большими рисками и потерями – давайте вспомним вторую половину августа.
Поэтому все те, кто выступает за продолжение войны, на мой взгляд, ведут себя абсолютно безответственно: в нашем нынешнем состоянии – и военном, и экономическом, – мы эту войну можем проиграть.
Чтобы избежать поражения, нужно вести очень гибкую политику. И Порошенко, на мой взгляд, эту политику ведет.
Он пытается сражаться за Донбасс не только военными средствами.
Он пытается сражаться за Донбасс не только военными средствами.
Ими мы уже вернули большую часть территории Донбасса, и это серьезное достижение, ведь в мае под контролем Украины находилась куда меньшая часть региона.
Но теперь нужно обратиться к политическим и дипломатическим средствам.
Нужно постепенно, шаг за шагом попытаться вернуть эту часть Донбасса Украине.
Нужно постепенно, шаг за шагом попытаться вернуть эту часть Донбасса Украине.
Такой шанс есть.
Это шанс хлипкий, скажу откровенно: мы многим рискуем и можем в любой момент снова скатиться в вооруженный конфликт.
Это шанс хлипкий, скажу откровенно: мы многим рискуем и можем в любой момент снова скатиться в вооруженный конфликт.
Но раз возможность есть, за нее стоит бороться.
Владимир ФЕСЕНКО
