Эмоционально непростая неделя. Встречи с теми, кто ТАМ. Там – это за пределами нашей резервации.
Приезжала бывшая начальница. Из Москвы на самолете до Ростова, оттуда машиной в Луганск, чтобы нигде не ждать. Она здесь в командировке. Ее российский руководитель будет вкладывать деньги в развитие местного общепита в виде сети кафе на месте бывшей украинской сети ресторанчиков.
Моя бойкая начальница говорит, что местные власти заинтересованы в этом – выделили ей машину с охраной. Отчего же тяжело на душе? Ее вопросы «Как вам», «Сколько получаешь?» – как металлической щеткой по душе. Вроде, ничего особенного, но как-то скверно.
Во-первых, я откровенно тоскую по той, довоенной жизни, с теми работами, с теми друзьями, с теми планами. Поймала себя на том, что отвечаю ей и хорохорюсь. Самой смешно от этого!
Она говорит: «Тебя дустом не выведешь». Шутит. А у меня кошки на душе скребут.
У нее тоже жизнь не мед. Съемная квартира в Москве, стажировка вдали от семьи, непонятности с мужем. Но она живет в другом измерении. Говорит, что город изменился – людей мало, молодежь унылая, мрачно. Так всем вначале кажется. А ведь она бегала на митинги весной прошлого года, жизни нам не давала, агитируя идти на «референдум», сто раз звонила: проголосовали уже?
А на следующий день было «пропесочивание» тех, кто не пошел на «референдум» – таких было двое из отдела. Или двое, кто честно сознался. А потом она собирала деньги на продукты для «ополченцев», ходила на митинги, даже мелькнула на российских телеканалах, когда выступала с трибуны у СБУ.
Не первый раз слышу о том, что все, кто стремился к «русскому миру», выехали. А здесь остались не определившиеся. Не знаю, так ли, но моя начальница выехала всей семьей еще в начале прошлого июня. Успела отправить «Новой почтой» всю одежду в Крым, а потом уже уехала машиной сама. Не застала ничего из «прелестей» прошлого лета. Мы остались в городе без зарплаты и перспектив. А потом она сообщила нам по телефону, что наш отдел сокращен, и зарплаты за последний месяц, скорее всего, не будет.
Собственно, кто нам мешал уехать? Никто. Вроде бы ни о чем таком она не спрашивала у меня, но на душе было скверно. Будто мое привычное равновесие разрушено. Живешь в каком-то придуманном мире, сам себе придуман шаткий баланс между реальностью и внутренним мирком, а потом кто-то вторгается из другой жизни и переворачивает все с ног на голову. Мы будто ущербные, – кто здесь живет, кто остался, не выехал. Как сиротки, которых жаль, но все стремятся в свою устроенную жизнь.
Сидела я напротив нее и понимала, что между нами пропасть. Во всем. И такая пропасть, которую уже не засыпать ничем. Эти полтора года в разных городах-странах. С разными горизонтами и разными радостями. С разными стрессами. Единственное общее – это прошлое вместе. Вспомнили, как хохотали, как запирались в кабинете в конце рабочего дня «за чашкой чая» и какие мы были счастливые тогда.
Я сказала ей, что ловлю себя часто на том, что раздастся телефонный звонок и ее голос скажет мне: «Привет! Ты где? На работу собираешься?» Я сказала ей об этом, а она засмеялась в ответ.
