Для того, чтобы победить, нужно знать мотивацию противника.
Для чего и во имя чего он воюет.
Какую цель ставит перед собой и где лежит его пространство компромисса. Без этого выиграть невозможно.
Пишет Павел Казарин на сайте Крым.Реалии
Например, в Украине есть уйма иллюзий о мотивах Кремля.
Довольно утомляют те, кто кричит про "коридор в Крым", который якобы собираются пробивать снарядами и танковыми клиньями. Для начала можно купить карту и померить линейкой расстояние от Мариуполя до Чонгара.
Еще утомляют те, кто заявляет о планах Москвы по завоеванию постсоветского пространства. Потому что никаких усть-каменогорских республик в Казахстане не будет.
Как минимум до тех пор, пока Казахстан послушно участвует во всех интеграционных проектах Кремля и не выходит за красные флажки.
Все, чем пытается заниматься Москва – это консервация статус-кво.
Того самого, в котором она – единственный субъект на постсоветском пространстве.
Того самого, где она окружена буфером государств, отделяющим ее от всего странного и непонятного.
Украинский Майдан и смена власти стали угрозой этому самому статус-кво: дрейф бывшей советской республики на запад воспринимался как угроза, которую надо было купировать. Собственно, именно для этого была создана вся история с "новороссией".
Вполне может быть, что изначально это квазиобразование должно было выполнять роль нового буфера в формате "настоящей Украины" и для этого в ее составе должно было очутиться порядка восьми областей.
Вполне может быть, что того же Виктора Януковича держали и медийно "подсвечивали" в Ростове именно для того, чтобы в один прекрасный момент десантировать на "освобожденный юго-восток", объявив его легитимным президентом, а отколовшийся регион – "всамделишной Украиной, сохранившей верность законно избранной власти".
Но этот сценарий если и планировался, то не сработал – по многим причинам.
Вся история с "Новороссией" так и застряла на "некоторых районах Донецкой и Луганской областей".
Которые вдобавок держатся лишь на поставках оружия из России.
Но удержать Украину с их помощью не удастся.
Сегодня единственный сценарий Кремля по сохранению соседней страны в роли буфера состоит в том, чтобы вручить эти самые территории обратно Киеву на кабальных условиях. Под соусом "федерализации" – в роли поводка, сдерживающего суверенитет страны.
И в этот момент Россия повторяет ошибку Украины.
Потому что она судит о мотивах Киева по себе.
Апологеты империи убеждены, что эта самая империя исторически расширяется до естественных границ.
В роли которых выступают непроходимые горные хребты или водные пространства.
В роли которых выступают непроходимые горные хребты или водные пространства.
Оттого идеальная империя должна упираться в Карпаты на западе, затем в Кавказ, горы Афганистана и Ирана (южные границы Туркменистана) и в Тянь-Шань.
На западе – Балтика, на востоке – Тихий океан, на севере – холодные
Собственно, вся история Российской империи – это история расширения границ.
При этом вопрос обживания завоеванного воспринимался как вторичный: в него инвестировали, но по остаточному принципу.
И эта почти 400-летняя матрица дала свои результаты: для сторонника "русского мира" любое территориальное приобретение автоматически воспринимается как благо.
А любая потеря звучит похоронным оркестром.
Когда Россия посылает сигналы Украине, что готова вернуть Донбасс, она работает в рамках своей собственной логики, накопленной за столетия.
В которой нет большего блага, чем расширить границы.
Все главные исторические герои Москвы – те, кто присоединяли территории, все главные предатели – те, во времена правления которых территории уходили.
Качество жизни уходит на второй план: Иван Грозный ценен Казанью и Астраханью, а Екатерина Вторая – южной Украиной и Крымом.
Тот факт, что отобранная у Финляндии Карелия – это депрессивный регион, никого особенно не волнует.
Поэтому в сознании "русского мира" у Украины нет выхода: она просто обязана согласиться на возврат Донбасса, невзирая на условия.
Потому что территория и квадратные километры.
Но Москва при этом упускает из виду важную деталь: вся мотивация нынешней Украины состоит лишь в том, чтобы остаться Украиной.
Она сражается за то, чтобы выйти из-под протектората Кремля, чтобы порвать с собственным прошлым, чтобы пересобрать страну на новых условиях и сделать государство удобным и инструментальным.
И тут качество важнее количества.
Если встанет вопрос о том, быть Украиной – но без Донбасса, или с Донбассом, но не Украиной, то ответ очевиден.
Интегрировать в себя бандитский анклав, который выведен из подчинения центральной власти и которой при этом держится лишь на штыках соседней страны – это удовольствие для мазохиста.
Выдавать Донецку и Луганску право вето на решения по принципиальным для страны вопросам – занятие для самоубийцы.
Для Москвы принципиальны границы, для нынешней Украины – правила существования внутри границ.
Для Москвы важно сохранение постсоветского статус-кво, для Киева – его ломка.
И украинский консенсус заключается в том, что Донбасс может снова стать де-факто Украиной, но только лишь на условиях самой Украины.
Если выбор стоит между дрейфом на запад, принятием новых правил общежития, отказом от советской ценностной системы, попыткой построить нормальное государство и условным правом считать "своим" регион, уничтоженный в ходе искусственно созданной войны, то дилеммы нет.
Надо соглашаться на первое и сторониться второго.
И если украинский выбор вызывает в Москве недоумение, то вопрос лишь в том, что Кремль так и не понял, чем Украина отличается от России.
Павел Казарин
