На оккупированных территориях среди бандитов уже начался процесс уничтожения друг друга. Часть этих сволочей, сколотивших капиталы отжимом и мародерством, опасную территорию покинули и благополучно осели в Киеве или на Западной Украине.
К сожалению, мы, журналисты, практически лишены возможности работать на оккупированных террористами Путина украинских территориях.
Это наше слабое место. Ведь мы не имеем всей полноты картины того, что происходит там. Именно поэтому минимальные контакты с людьми оттуда я очень ценю. По капелькам собираю информацию от них.
Если бы мы могли поехать в Горловку и работать там, мы бы узнали, что город практически разрушен. Людей там почти нет.
Хозяин города Бес, он же Безлер, активно занимается отжимом. Местные говорят, что на него уже официально переписано полгорода: заправки, магазины и т. п. Ему все равно, если это будет все разгромлено, главное — на него оформлена земля.
Отжим и мародерство процветают и в других городах. Последний тренд — это выкуп. Едут, значит братки, которые как бы за порядок отвечают, по улице вечером и пакуют в воронки всех, кого видят.
Потом звонок родным с сообщением, что свобода сына, мужа, брата и т. п. стоит каких-то 2 тыс. грн. Если двух тысяч нет, давай меньше.
Если вообще ничего нет, отдавай телефон. Есть люди, которые в этой карусели уже побывали не единожды.
Поражает цинизм и беспринципность прихвостней ДНРовцев. Они нагло сдают своих друзей. Тех, которые работали, чего-то достигали и, как следствие, имели неплохие заработки.
Сдают тех, с кем выросли в одном дворе, сидели за одной партой и гоняли в футбол.
Причем эти оборотни не просто передают информацию, но и лично сопровождают отжимающего к месту проживания жертвы. Лично присутствуют на процессе отжима.
И еще один интересный факт: поскольку на оккупированных территориях среди бандитов уже начался процесс уничтожения друг друга, часть этих самых сволочей, которые сколотили капиталы посредством отжима и мародерства, опасную территорию покинули.
И теперь благополучно живут в Киеве или на западной Украине.
И вот это меня удручает больше всего.
И последняя маленькая зарисовка. Мужчина, которого вот так доили и который в итоге бросил все и вывез семью в Киев, рассказывает, что на фоне всего пережитого его больше всего поразил один случай.
Недалеко от его дома маленькие дети — 6 — 7 лет — устроили свой блокпост. Натаскали, значит, шин, взяли в руки палки и останавливают машины. Тыкают палками в людей, что-то даже пытаются досматривать. По-взрослому играют в ополченцев. А может быть, и не играют.
На фоне всего этого ответа на вопрос, как же быть с Донбассом, у меня все также нет.
